В одном из наших материалов мы уже поднимали тему условий содержания больных туберкулезом в местах заключения. Бунт в Симферопольском СИЗО, заявления заключенных, больных туберкулезом, о невыносимых условиях содержания вызвали широкий резонанс в СМИ. Наше издание и ряд других масс-медиа потребовали предоставить полную информацию по условиям содержания в СИЗО, а также доступа журналистов в туберкулезный блок изолятора. Руководство управления госдепартамента Украины по вопросам исполнения наказаний в Крыму впервые провело пресс-конференцию, и впервые журналисты смогли собственными глазами увидеть специальный блок, где находятся камеры туббольных.
К нам продолжают поступать жалобы от заключенных инвалидов, их адвокатов и родственников. Ненадлежащее содержание под стражей людей с ограниченными физическими возможностями правозащитники приравнивают к пыткам. Ведь в следственных изоляторах и колониях инвалидам первой группы невозможно передвигаться на колясках. Не говоря уже о соблюдении гигиенических процедур.
Сразу отметим – в медицинский блок Симферопольского СИЗО, где должны содержаться инвалиды первой-второй группы, после двухнедельных обращений мы попасть пока не смогли. В департаменте исполнения наказаний Крыма согласились в интервью рассказать о том, в каких условиях содержат инвалидов, а возможность провести журналистов на территорию медблока СИЗО №15 будет только на следующей неделе. Между тем рассказы сотрудников учреждений пенитенциарной системы значительно разняться с рассказами адвокатов и родственников заключенных.
В каких условиях содержат инвалидов в СИЗО?
Адам Вагапов
Брат Адама Вагапова инвалид первой группы Ахмет-Хан уже 11 месяцев находится в Симферопольском СИЗО. Он инвалид-колясочник с травмой позвоночника и не может самостоятельно передвигаться. «Состояние здоровья моего брата очень плохое. У него три пролежных раны, которые представляют опасность. Эти раны могут в любое время дать абсцесс. И это грозит смертью», — рассказывает Адам Вагапов.
Адвокат Юлия Дорофеева, которая представляет интересы Ахмет-Хана Вагапова, говорит – в следственном изоляторе Симферополя ее подзащитный находится в невыносимых условиях: душная камера, отсутствие элементарных условий гигиены и нормальной ежедневной прогулки на улице (Вагапов просто не может выехать на коляске из камеры, по коридору и лестницам спуститься во двор). «Ему нельзя сидеть в день больше 15-20 минут. Он должен постоянно находиться лежа», — рассказывает Юлия Дорофеева. «Ахмет-Хану Вагапову должна постоянно оказываться помощь: кто-то должен подать ему воды, еды. Уже не говоря о принятии ванны, душа. Ему врачом было рекомендовано принятие душа в постели. В условиях больницы такие процедуры существуют. Там для инвалидов есть специальные бассейны, куда они на кресле заезжают и принимают водные процедуры. В условиях СИЗО, естественно, такого нет», — говорит адвокат.
Неоднократные попытки изменить меру пресечения Вагапову по причине его состояние здоровья, не увенчались успехом. Между тем сами судебные заседания проходят в СИЗО – подсудимый нетранспортабелен. «При вынесении первого приговора, данные обстоятельства были признаны как смягчающие, а сейчас при вынесении приговора суд даже не дал этому оценку», — говорит Юлия Дорофеева.
Юлия Дорофеева
Пока приговор в отношении Вагапова обжалуется, родные и адвокат хлопочут о том, чтобы допустить к нему врачей, у которых он наблюдался в Сакской специализированной больнице. «Врач оказывал ему необходимую помощь на протяжении длительного времени. Он как никто знает его специфику заболевания», — рассказывает защитник Вагапова. И продолжает: «Данный врач дал заключение, что необходимо стационарное лечение. В частности: сечение пролежней. Сразу после этого непонятными людьми приглашаются иные специалисты, которые с Вагаповым никогда не работали, не делали ни УЗИ, ни рентген, ни иные анализы. Они его поверхностно осматривают и говорят: в стационарном лечении он не нуждается», — говорит Дорофеева.
Параллельно адвокат и родственники Вагапова обратились в Европейский суд по правам человека относительно условий его содержания под стражей. Тем временем по обращениям родных и адвоката проверкой условий содержания Вагапова занималась и прокуратура Крыма, но оснований для реагирования не усмотрела. «Меры прокурорского реагирования мы не принимали, в связи с отсутствием оснований для этого. Вагапов консультируется врачами учреждения здравоохранения Крыма», — рассказывает начальник отдела прокуратуры Крыма Александр Ковалев.
Комментарии по поводу допуска врачей к Ахмет-Хану Вагапову на камеру в Департаменте исполнения наказаний давать отказались. Уверяют – оказывают необходимый уход, какой и положен всем заключенным в медчасти.
«Если инвалид нуждается в посторонней помощи, то, естественно, оказывается. Есть персонал, сотрудники, которые оказывают помощь. Есть фельдшеры», — говорит заместитель начальника сектора охраны здоровья управления Госдепартамента Украины по вопросам исполнения наказаний в Крыму Ридван Меметов. Как он уверяет, за инвалидами, которым требуется постоянный уход, закрепляется специальный сотрудник. Мы поинтересовались у Ридвана Меметова, имеет ли возможность инвалид, находящийся в Симферопольском СИЗО, выбрать себе лечащего врача. «Конечно, имеет право. У нас по штату есть терапевт, фтизиатр, дерматовенеролог. Если есть необходимость, то с помощью решения суда вызывается специалист из города», — ответил нам Меметов.
Ридван Меметов
Увидеть медблок СИЗО №15, как уже говорилось, нам не позволили. Его обустройство на словах нам описал Ридван Меметов. «Если в обычных камерах стоят двухъярусные кровати, то в медчасти — одиночные кровати. Там более улучшены условия (в плане квадратуры)», — говорит зам начальника сектора охраны здоровья департамента.
По его словам на одного заключенного в медчасти предусмотрена площадь до 4,5 квадратных метров, тогда как в обычной камере – 2,5 квадратных метра.
Сегодня в СИЗО и колониях Крыма находится 38 инвалидов. В основном это инвалиды третьей группы. Они содержатся в общих камерах. Тех же, кто нуждается в медицинской помощи, после вступления в силу приговора оправляют в колонии со специализированными медучреждениями. Правда, в Крыму таких нет.
«Там больницы специализированные по уходу за инвалидами. Там персонал специальный набран. Заключенные-инвалиды нуждаются в постоянном медицинском наблюдении и реабилитации. И само собой там созданы все условия», — рассказал Меметов.
Раиса Омельченко
Сына Раисы Омельченко несколько месяцев назад как раз перевели в одну из таких колоний с лечебным учреждением. Она находится в Вольнянске Запорожской области. Раиса Васильевна говорит, думала там сыну-инвалиду с заболеванием позвоночника будет легче отбывать наказание. Однако, условия содержания, рассказывает она, оказались не лучше, чем в Крыму. «Он уезжал отсюда, я ему набрала таблеток. Сейчас снова просит, чтобы я выслала ему таблеток. Лечение никакого, говорит, никто ничего не делает. Сейчас говорит, вообще правая нога отнимается», — рассказывает Раиса Омельченко. По ее словам сын содержится в обычной камере, потому что специальных камер там для инвалидов нет.
Кто и как контролирует условия содержания инвалидов-заключенных?
По мнению правозащитников, корень данной проблемы в том, что законодательство четко не прописывает условия содержания в учреждениях пенитенциарной системы инвалидов. Существуют лишь некоторые инструкции. К примеру, порядок проведения медико-социальной экспертизы инвалидов. Документ изложен на полутора страницах. Но в нем четко не прописано, где, как и в каких условиях должны содержаться заключенные-инвалиды.
Тем не менее, главным законодательным актом в Украине является Конституция, которая и гарантирует каждому человеку право на охрану собственного здоровья, достойное медицинское обслуживание, свободный выбор врача. Тем не менее, зачастую люди в местах заключения лишены этих прав. Проблема и в том, что пенитенциарная система Украины сегодня остается закрытой, не работают и механизмы общественного контроля и проверить, насколько добросовестно выполняются те же инструкции пока сложно. Потому что попасть в закрытую зону с внезапной проверкой не возможно в принципе, говорят юристы.
Александр Ковалев
Прокуратура Крыма ежемесячно проверяет учреждения пенитенциарной системы и условия содержания в них заключенных. Основные выявленные нарушения – несоблюдение санитарных норм, переполненность камер, говорит Александр Ковалев. Так в 2010 году по результатам проведенных проверок в Симферопольском СИЗО, прокуратурой Крыма было внесено 22 документа прокурорского реагирования. «По их результатам к дисциплинарной ответственности привлечено 28 лиц Симферопольского СИЗО и департамента. В текущем году уже внесено 7 документов прокурорского реагирования и к дисциплинарной ответственности привлечено 19 лиц», — рассказывает Александр Ковалев. Как он отметил, именно по документам прокурорского реагирования, которые были внесены в ноябре 2010 года, было уволено руководство Симферопольского СИЗО и некоторые руководители департамента исполнения наказаний Крыма.
Однако, адвокаты говорят – нужно не просто увольнять сотрудников, но и ужесточить ответственность за несоблюдение прав инвалидов в учреждениях пенитенциарной системы. И законодательство Украины, частью которого являются ратифицированные международные акты, это позволяет.
«Статья 3 Европейской конвенции по защите прав человека запрещает пытки» — говорит адвокат Крымской коллегии адвокатов Юлия Дорофеева. И продолжает: «Европейская практика предусматривает, что если инвалиды содержаться в местах заключения (тюрьма, СИЗО, колония) и в них нет приспособлений для инвалидов, и для человеческого обращения и привычного образа жизни какого-то, это приравнивается к пыткам».
Евгений Захаров
Сопредседатель Харьковской правозащитной группы, член правления Украинского Хельсинского Союза по правам человека Евгений Захаров говорит — Европейский суд уже принял несколько десятков решений о нарушении статьи 3 Европейской конвенции, которая защищает от пыток по обращениям украинских адвокатов. «По мнению Европейского суда содержание заключенных в местах лишения свободы является жестоким обращением, пыткой», — говорит Евгений Захаров. По его словам Европейский суд уже принял несколько десятков решений о нарушении статьи 3 Конвенции. «Таких решений было 26, из них 16 — по заявлениям украинских адвокатов, которые работают в центре помощи жертвам пяток при нашей организации», — рассказывает Захаров.
В Уголовном кодексе Украины есть статья 127, которая предусматривает наказание за пытки от трех до пяти лет лишения свободы. Те же действия, совершенные повторно или по предварительному сговору группой лиц наказываются лишением свободы на срок от пяти до десяти лет. Однако, украинские суды, рассказывает Евгений Захаров, предпочитают не применять эту статью закона, заменяя ее более мягкой – «злоупотребление властью или служебным положением». «В одном из последних решений от 10 февраля 2011 года «Харченко против Украины» Европейский суд (это так называемое пилотное решение суда), обязал правительство Украины изменить законодательство о предварительном следствии и содержании под стражей. Это закон «О предварительном следствии» и другие акты Уголовно-процессуального кодекса», — рассказывает Захаров.
Таким образом, уже под давлением международных институтов законодательство Украины может измениться в более гуманную сторону. А именно: заключенные в СИЗО и колониях смогут получать гарантированное адекватное медицинское обслуживание, с нормальными условиями содержания и питания заключенных, и правом на выбор врача. Как в других европейских странах, где, впрочем, все это контролирует общественность.
Фото: «Центра»
