Если реформы силового блока продолжатся по описываемым в газете «Коммерсантъ» сценариям, то он впервые с 1991 года станет похож по своей структуре на силовой блок СССР. И не только СССР.
90-е: ампутация у КГБ влиятельных управлений
С августа 1991 года и вплоть до путинских времен логика развития силовых ведомств заключалась в их разукрупнении, в создании новых, независимых друг от друга ведомств.
Наиболее заметные шаги на этом пути — изъятие у бывшего КГБ целых управлений.
1-е главное управление КГБ (внешняя разведка) еще в последние месяцы существования СССР было выделено в отдельную организацию — Центральную службу разведки СССР. После распада СССР в независимой Российской Федерации структуры ЦСР были преобразованы в Службу внешней разведки (СВР). СВР сохраняет самостоятельность от Лубянки на протяжении уже почти 25 лет.
9-е управление КГБ (охрана руководства страны) в 1991 году тоже рассталаось с общей структурой госбезопасности, прошло череду реорганизаций и переименований, и в 1996 году появилась Федеральная служба охраны (ФСО). В 2000-е ФСО стала единственной спецслужбой, сопоставимой по своему аппаратному влиянию с ФСБ.
16-е управление КГБ (электронная разведка, радиоперехват и дешифровка) вошло с состав новой структуры — Федерального агентства правительственной связи и информации при президенте (ФАПСИ).
Главное управление пограничных войск КГБ в 1991 году тоже было упразднено, но пограничники перешли в подчинение уже российской спецслужбы — Министерства безопасности (МБ), существовавшего в 1992-1993 годах. После преобразования МБ в Федеральную службу контрразведки (предшественница ФСБ) в декабре 1993 года пограничные войска были выделены в самостоятельную структуру — Федеральную пограничную службу.
Такое «раздевание» бывшего КГБ объяснялось особенностями исторического периода. В народе была устойчивая неприязнь к «комитетчикам», авторитет органов госбезопасности упал до нуля, пестовавшийся десятилетиями страх перед Лубянкой исчез. Первый российский президент Борис Ельцин не доверял чекистам, но при этом нуждался в них (и в других силовиках) ввиду нараставшего противостояния с Верховном cоветом и «красно-коричневой оппозицией». Так и не пойдя на полное упразднение структур бывшего КГБ, Ельцин последовательно ослаблял их дроблением ведомств — разумеется, в тех случаях, где это казалось ему безопасным для политической системы.
А вот МВД события 1991 года пережило относительно безболезненно: у министерства не отняли ни ОМОН, ни Внутренние войска, ни следственные функции. Даже Главное управление исполнения наказаний, ГУИН (предшественник нынешней ФСИН) существовало в МВД аж до конца 90-х. При Ельцине МВД продолжало исполнять функции тюремного ведомства, как в старые времена, при Сталине и Берии. МВД занималось всем, что связано с тюрьмами и лагерями — от конвоирования зеков до приведения в исполнение смертных приговоров (казни в России были упразднены в 1996 году). Только в 1998-м ГУИН было передано в ведение Минюста. Более того, у МВД в «лихие 90-е» появилась своя собственная спецслужба — РУБОП, которая должна была заниматься борьбой с организованной преступностью, но сама вскоре превратилась во влиятельную группировку по «крышеванию».
В какой-то степени сохранение за МВД его места в государстве в 1991 году и одновременное ослабление госбезопасности стало неожиданным реваншем милиции, потерпевшей болезненное поражение от чекистов в начале 80-х, во времена Юрия Андропова, Николая Щелокова и чисток, последовавших послеубийства на «Ждановской».
Вместе с тем при Ельцине к МЧС, возглавляемому энергичным Сергеем Шойгу, отошла пожарная охрана, в советское время входившая в состав МВД. Но это обстоятельство вряд ли можно считать признаком ослабления милицейского министерства.
Милиция перекрывает вход на Манежную площадь, 1991 год. Фото: Завьялов Владимир / Фотохроника ТАСС
Милиция идет на захват Лубянки
В контексте неожиданного усиления МВД интересна неслыханная по своей дерзости попытка милиции взять госбезопасность под свой контроль. 19 декабря 1991 года, в День чекиста, Ельцин подписал указ о создании Министерства безопасности и внутренних дел (МБВД) РСФСР.
Это был судьбоносный декабрь — в Беловержской пуще уже провозгласили Союз Независимых Государств. И хотя над Кремлем еще развевался красный флаг, а Михаил Горбачев еще занимал свой кабинет президента СССР, было ясно, что Советский Союз как субъект международного права доживает последние дни. Происходило лихорадочное создание государственных структур Российской Федерации — точнее, перестройка госструктур СССР под новый флаг и новые задачи.
Милицейскому руководству страны — Виктору Баранникову и Виктору Ерину — показалось, что самое время объединить Лубянскую площадь и Житную улицу под покровительством второй. Со стороны это выглядело похожим на возрождение единого суперведомства под вывеской МВД — как в 1953 году, во времена Берии. Но в реальности деморализованные и ослабленные постоянными реорганизациями органы госбезопасности в 1991 году, конечно, не могли играть первую роль в новом министерстве.
План высокопоставленных милиционеров сорвался из-за вмешательства Верховного совета, который начал пристально следить на всеми действиями Ельцина на силовом фланге. Депутаты обратились в дружественный Верховному совету Конституционный суд, который уже 14 января 1992 года признал указ Ельцина о создании МБВД неконституционным. При этом в своемпостановлении Конституционный суд отметил, что «разделение и взаимное сдерживание служб государственной безопасности и внутренних дел призвано обеспечивать конституционный демократический строй и является одной из гарантий против узурпации власти».
Тем не менее уже в январе 1992 года честолюбивые милицейские «рейдеры» Ерин и Баранников получили министерские портфели. Виктор Ерин стал главой МВД, а Виктор Баранников главой Министерства безопасности (преемница КГБ). Таким образом кадровый милиционер Баранников на короткое время возглавил чекистов, что является немыслимым по нынешним временам случаем.
Ранний Путин: и дробление, и объединение силовых ведомств
После прихода к власти Владимира Путина в области реформирования силовых структур происходили разнонаправленные процессы. С одной стороны, кадровый сотрудник КГБ и экс-директор ФСБ Путин начал медленно и кропотливо собирать под лубянской крышей отнятые в начале 90-х у КГБ управления и службы. Одновременно Путин смело экспериментировал с созданием новых силовых ведомств, — но уже за счет ослабления других, не лубянских силовых структур. Второй российский президент был вполне согласен с давним постановлением КС о «разделении и взаимном сдерживании» силовых служб, — только для Путина это не «гарантия против узурпации власти», а гарантия сохранения собственной власти.
В 2003 году под руководство ФСБ вновь уходят пограничные войска. Тогда же ФАПСИ прекратило свое существование, его обязанности были разделены между ФСБ, ФСО и СВР.
Но на протяжении первых 16 лет своего правления Путин так и не пошел ни на упразднение СВР (продолжавшей тихо сидеть в своей штаб-квартире «в лесу», в Ясенево) ни на упразднение ФСО, достигшей в годы его президентства вершин аппаратного могущества.
В 2003-м Государственный комитет по противодействию незаконному обороту наркотических средств и психотропных веществ при МВД был преобразован в Государственный комитет по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ: с 2004 года эта независимая правоохранительная структура называлась ФСКН. В ФСКН была передана материальная база созданной Ельциным и упраздненной Путиным налоговой полиции. А де-факто усиленное выходцами из госбезопасности «наркотическое ведомство» несколько лет служило негласным противовесом ФСБ в аппаратных войнах.
Сотрудник ФСКН во время задержания посетителей наркопритона в Москве, 2013 год. Фото: Геннадий Хамельянин / ТАСС
Уже во времена раннего Путина МВД, переживавшее при Ельцине ренессанс, вновь потерпело поражение (предсказуемое и неизбежное) от «старших братьев» из госбезопасности. При президенте — выходце из КГБ по-другому и быть не могло. В 2001 году МВД возглавил одноклассник директора ФСБ Патрушева Борис Грызлов, одним из первых действий которого стала реорганизация могущественного в 90-е годы РУБОП. Если раньше подразделения РУБОП подчинялись не региональным главкам МВД, а своему собственному начальству в Москве, создавая, по сути, параллельную милицейскую структуру, то теперь их вернули в подчинение главкам и сделали частью криминальной милиции. С 2002 года реформированному УБОП навязали несвойственные ему ранее, малопрестижные и коммерчески бесперспективные функции политической слежки за оппозиционерами — в 2003-2008 годах сотрудники УБОП постепенно оказались вынуждены заменять оперативников ФСБ в деле утомительной слежки за разнообразными политическими оппонентами Кремля, оперативной разработки и преследований уличных оппозиционеров.
В 2008 году, при министре Рашиде Нургалиеве (бывший кадровый сотрудник госбезопасности) УБОП окончательно упразднили, создав на его месте Управление по противодействию экстремизму, к которому перешли функции политического сыска.
Одна из самых масштабных путинских реформ силового блока (завершившаяся уже в период формального президентства Дмитрия Медведева) — отъем функций ведения следствия у прокуратуры и создание на базе прокурорских следственных органов Следственного комитета во главе с Александром Бастрыкиным.
Вторая (по хронологии, но не по значимости) реформа связана с МВД и Национальной гвардией.
Еще когда в 2013 году мрачный и немногословный на публике глава Службы безопасности президента Виктор Золотов стал заместителем командующего внутренних войск МВД, внимательные наблюдатели стали прогнозировать какие-то неприятные нововведения. Ожидание затянулось, но было сполна вознаграждено: весной 2016-го Путин на совещании в своем кабинете объявил об изъятии у МВД под вновь созданную Нацгвардию не только Внутренних войск, но и ОМОНа, СОБра и авиации МВД. Одновременно в МВД передавались ФСКН и Федеральная миграционная служба.
Сложилась уникальная ситуация: МВД, мощнейшее правоохранительное ведомство страны, еще недавно имевшее самые большие штат, финансирование и материально-техническую базу (из всех силовиков больше было только у Минобороны), превратилось в физического калеку, полностью лишенного подразделений спецназа. Даже отряд спецназа ФСКН, целиком входившего в структуру МВД, у Колокольцева все же отняли.
Назад в СССР
По состоянию на начало осени 2016 года силовые структуры Российской Федерации в наименьшей степени походят на то, что было во времена СССР:
— Все еще сохраняется независимость ФСО и СВР — в СССР они входили в систему КГБ;
— Все еще существует независимый от Генпрокуратуры и никому, кроме президента, не подчиняющейся Следственный комитет: аналога такого ведомства в СССР не было;
— Уже появилась Национальная гвардия — немыслимая в СССР «параллельная армия», забравшая у МВД и Внутренние войска, и ОМОН;
— По-прежнему существует ФСИН, подчиняющийся Минюсту, а не МВД.
Но если будут воплощены изложенные «Коммерсантом» планы по очередному реформированию, уже в ближайшие годы ситуация кардинально изменится, силовой блок страны будет похож на силовой блок даже не позднего СССР, а СССР эпохи «апогея сталинизма»:
— СВР и большая часть ФСО вернутся в родную «лубянскую гавань»;
— СК будет переподчинен Генпрокуратуре, статус его главных управлений будет понижен;
— МЧС прекратит свое существование, а его структуры поделят между собой Минобороны и МВД (как и было в СССР). Причем к МВД уйдет пожарная охрана — в точности, как в советское время, а к Минобороны отойдет гражданская оборона — тоже в точности, как в советское время.
Лубянка будет осуществлять процессуальный надзор за ходом расследования уголовных дел, возбужденных по его материалам СКР и МВД. Также МГБ будет заниматься обеспечением собственной безопасности во всех правоохранительных и силовых структурах.
Да, сохранится Нацгвардия — она и будет главным силовым и аппаратным противовесом Лубянке.
Но главное — впервые с начала 50-х годов госбезопасность вновь получает статус министерства.
Совместные антитеррористические учения Нацгвардии и Минобороны в Волгоградской области, 28 июля 2016 год. Фото: Дмитрий Рогулин / ТАСС
Мрачная тень 50-х
Процесс разделения органов госбезопасности и внутренних дел в советском государстве был сложным и занял несколько десятилетий. Даже полностью отстроив свою тоталитарную репрессивную систему, Иосиф Сталин долго не мог решить, каким должен быть «карающий меч партии». В 40-е годы из НКВД сперва был выделен НКГБ, потом его вернули в НКВД, потом вновь выделили. Во второй половине 40-х НКГБ был преобразован в МГБ, а НКВД — в МВД.
При этом на всем протяжении эпохи «апогея сталинизма» функции и структура МГБ менялись: были, например, времена, когда из МВД в МГБ даже передали внутренние войска и милицию, оставив в МВД конвойные функции, лагеря и пожарную охрану. При этом у МГБ на короткий период отняли внешнюю разведку, переподчинив ее Вячеславу Молотову, но потом вернули.
После очень короткого периода существования суперведомства МВД во главе с Берией госбезопасность опять — и теперь уже окончательно — отделили от органов внутренних дел. Но созданный в 1954 году Комитет госбезопасности был понижен в статусе — КГБ был не министерством, а лишь ведомством. Партийная верхушка желала держать органы госбезопасности полностью под контролем.
В последующие десятилетия шло медленное но верное увеличение влияния КГБ — например, при Андропове Комитет стал официально центральным органом государственного управления СССР, а не ведомством при правительстве, как раньше. Но все же о министерском статусе людям с Лубянки не приходилось и мечтать — аббревиатура МГБ была слишком связана с воспоминаниями о сталинизме.
Но именно из-за флера этих воспоминаний явные и тайные сторонники сталинизма как метода обращения государства с обществом любят аббревиатуру МГБ. В самопровозглашенных ДНР и ЛНР именно так официально называются местные спецслужбы. Они проводят политику террора на залитой кровью земле Донбасса методами, до которых далеко даже сталинским палачам.
Память о дрезденских днях
Но Путин и его стареющие друзья-офицеры вдохновляются не ДНР и ЛНР. Помимо сталинского МГБ, было еще одно МГБ — Министерство государственной безопасности Германской Демократической Республики. То самое Штази, которое по степени эффективности своей внешней разведки не уступало КГБ, а по интенсивности шпионажа за собственным народом многократно обошло Лубянку.
МГБ ГДР, могущественное и всевидящее «Штази», возможно, было даже предметом тайной зависти командировочных сотрудников КГБ.
Конец МГБ ГДР был печален. Его штаб-квартира была разгромлена берлинцами в 1990-м году, его сотрудники попали под действие закона о люстрации. Но исторические реконструкторы не помнят исторических уроков.
