Ольга СКРИПНИК: «В России узаконивают схемы похищения граждан Украины»

Расширенные украинские санкционные списки — приложения к президентскому указу, которым на этой неделе было введено в действие соответствующее решение СНБО, — содержат и так называемый «список Сенцова-Кольченко». В него вошли российские силовики и судьи, причастные к незаконным  лишению свободы и осуждению украинских граждан. Число их, учитывая количество открытых ФСБ уголовных дел в Крыму и РФ, а также  продолжающиеся обыски и аресты, скоро пойдет на десятки. Очередной виток репрессий правозащитники ожидают с вступлением в силу норм законов РФ из так называемого «пакета Яровой». Одна из опасностей, которые они несут,  — легализация В России действий спецслужб  по похищению людей на территории других стран под видом антитеррористических операций. Об этих и других угрозах правам граждан — в разговоре с Ольгой СКРИПНИК, правозащитницей и руководителем Крымской правозащитной группы в программе «Вопрос национальной безопасности» (эфир — ТРК Черноморская, 18.10.2016 г.)

Сегодня мы говорили с российской правозащитницей Зоей Световой, которая и обнаружила в московском СИЗО «Лефортово» фигурантов т.н. дела «украинских диверсантов» Евгения Панова и Андрея Захтея, которых тайно этапировали из Крыма. Зоя, кроме всего, сообщила, что Евгению Панову принесли первую передачу — чай и сигареты — совершенно незнакомые москвичи…

Сложности с передачами были еще в Симферополе. Нам известны как минимум три попытки передач Евгению Панову. Тогда еще и адвокат успел его посетить одни раз. Подтверждений о том, дошли ли передачи, нет. Была третья попытка передачи, тогда помогал Геннадий Афанасьев. Закончилось все новостью о том, что Евгения Панова и Андрея Захтия экстренно вывезли из СИЗО. Члены Общественной наблюдательной комиссии, где Зоя Светова, подтвердили информацию о том, что заключенные находятся в московском СИЗО. Это было предсказуемо, во многом наблюдаются параллели.

В чем была необходимость их перемещения в Москву, как считаете?

Одно из основных пояснений то, что их обвиняют предположительно в террористических статьях. Такой же подход был и в делах так называемых «крымских террористов» Олега Сенцова и Александра Кольченко. Их арестовали в Крыму, потом тайно и неизвестно где катали, избивали, пытали, некоторое время они провели в Симферополе, а в итоге оказались в Лефортово. Обычно в таких «террористических делах» назначается группа следователей, назначается представитель ФСБ из Москвы, зачастую, это и есть признак того, что человека могут забрать в Лефортово. Именно так и произошло с Евгением Пановым и Андреем Захтием.

screenshot_17

У нас было несколько вариантов. Первый, что их могут вывезти из Симферополя и катать по разным помещениям внутри Крыма, при этом продолжая применять пытки (такая практика есть). Мы предполагаем, что Евгения Панова задержали 7 августа, а ФСБ огласила, что 10 августа. Вот как раз в эти дни его катали по разным помещениям (это не было СИЗО), применяли пытки, чтобы выбить признательное видео, которые мы все видели. Такова практика подтвердилась. Олега Сенцова так же пытали в Крыму.

И точно так же на день позже было оформлено задержание, время пыток не учитывалось.

Да. Так же было с Александром Костенко: его задержали пятого числа, а дело открыли шестого.

Мы наблюдаем алгоритм, который выдерживается по всем делам: похищения, пытки, применение секретных «свидетелей» в суде и осуждение. Пока что единицы людей, которых удалось освободить из российских тюрем. Я спросила у Зои Световой, у кого из украинскох политзаключенных на сегодня самая тяжелая ситуация в местах лишения свободы. Поскольку Зоя сейчас в СИЗО и не может включиться в прямой эфир, мы даем ее ответы в записи.

1_5_1_1_1

Зоя СВЕТОВА, правозащитница, член ОНК Москвы. 

Мы считаем, что самая критическая ситуация у Олега Сенцова, Александра Кольченко и Валентина Выговского. Это те люди, которые продолжают сидеть, несмотря на то, что они не виновные. На протяжении этого года уже много говорилось о том, что этих людей обменяют на российских заключенных, которые находятся в Украине. Этого пока не происходит. Кольченко отбывает наказание в Челябинской области, Выговский – в Кировской. Виктор Шур, осужденный за шпионаж, имеет двойное гражданство, у него есть вид на жительство в Украине. Станислав Клых и Николай Карпюк – фигуранты так называемого «чеченского дела», которое рассматривают в Грозном. Станислав Клых погсле пыток сошел с ума. Николай Карпюк также в тюрьме сидеть не должен. Я считаю их политическими заключенными. Наверняка есть еще люди, о которых я не знаю. Дела названных мной людей я хорошо знаю и я очень надеюсь, что украинская власть попытается освободить этих людей.

Что касается двух так называемых «диверсантов», которых из симферопольского СИЗО перевезли в московское – Евгения Панова, Андрея Захтия, то мы их видели. На их телах есть следы пыток, на запястьях следы от наручников. Скорее всего, их били после задержания. С их уголовными делами я пока еще не ознакомилась, с их адвокатами еще не общалась. Самое главное, чтобы родственники передали им вещи и положили деньги на счет. Я знаю, что они уже это сделали. Ко мне обратились два человека – москвичи, которые захотели Евгению Панову передать чай и сигареты. Что касается Романа Сущенка, которого обвиняют в шпионаже, насколько мне известно, он находится в нормальных условиях.

Валентина Самар: Ольга, вы согласны с мнением российских правозащитников, что власти Украины не предпринимают должных мер к освобождению политзаключенных? 

Ольга Скрипник: Я думаю, что действия предпринимаются, просто мы не обо всем знаем. Что касается дела так называемых»украинских диверсантов» мы (Крымская правозащитная группа — ред.) помогали организовать родственникам две встречи с МИДом и соответствующим департаментом, который занимается вопросами политзаключенных. МИД нас заверило, что будет принимать все действия, но конкретных и подробных разъяснений так и не поступило. Семья Панова до сих пор пытается получить от МИДа четкий ответ, но им говорят, что дело «политизировано и от правовых норм не зависит». В связи с тем, что наши граждане вывезены с территории Крыма, это немного облегчает задачи нашему МИДу. Сейчас мы ждем, что украинский консул посетит «Лефортово». Мы надеемся, что в ближайшее время Евгения Панова посетит адвокат. Я думаю, что так нагло, как это было в Симферополе, препятствовать его визиту не будут. На сегодняшний день семья Панова заключила договор с адвокатом Дмитрием Динзе. Именно он защищал Андрея Сенцова.

Олег Сенцов, фото ТАСС

Олег Сенцов, фото ТАСС

Много информации о наших политзаключенных мы получаем от российских правозащитников. Члены Общественных наблюдательных комиссий , которые имеют право в РФ посещать СИЗО, тюрьмы и колонии, собственно, и обнаружили многих политзаключенных украинцев и следят за условиями их содержания. Но вот тревожные новости из России — идет смена составов ОНК, и там , по данным издания «Открытая Россия» мало правозащитников, зато много бывших силовиков, включая бывшего начальника Бутырки — фигуранта списка Магнитского. Вот что рассказывает по этому поводу Зоя Светова.  

Зоя СВЕТОВА, правозащитница, член ОНК Москвы. 

Каким будет состав ОНК пока еще говорить сложно. Но среди кандидатов в члены ОНК, которые попали в списки, много бывших представителей силовых структур. Многие из них выдвигаются от организации «Боевое братство» (принимала участие в оккупации Крыма и вербовке наемников на Донбасс — ред.), ветеранов спецслужб. Сейчас будет уже четвертый состав ОНК, но разница в том, что сократилось количество правозащитных организаций, которые участвуют. Некоторые признаны «иностранными агентами». И, хотя еще не принят закон, который запрещает таким организациям выдвигать кандидатуры на членство в ОНК, количество таких правозащитных организаций сократилось, соответственно, уменьшилось и количество правозащитников.

Меня поразило, что на членство в ОНК выдвинул кандидатуру  Андрей Стебнев, который был исключен из адвокатов, потому что он отказался обжаловать  арест своей подзащитной Светланы Давыдовой (обвинялась в госизмене за звонок в посольство Украины в Москве с предупреждением о направлении военнослужащих из Вязьмы на Донбасс — ред.). Также в члены ОНК свою кандидатуру выдвинул фигурант «списка Магнитского» Комнов, бывший начальник «Бутырки» и СИЗО№3, который лично избивал людей в СИЗО. Это все очень возмутительно!

Ольга Скрипник:  То, что происходит сегодня с ОНК, к сожалению, закономерно. Россия уничтожает любые проявления гражданского общества, в первую очередь, правозащитного. При нынешнем раскладе политических сил, увы, ничего не изменить.

Валентина Самар: Была большая дискуссия относительно разрыва дипломатических отношений с РФ. Одним из главных аргументов против было то, что в таком случае наши консулы не смогут посещать украинских заключенных. 

Если дипломатические отношения будут полностью разорваны, то все консулы отзываются. Украинцы не смогут получить помощи на территории Российской Федерации. Мы не сторонники разрыва дипотношений, т.к. понимаем, что могут быть визовые ограничения. Полный разрыв дипломатических отношений точно не поможет. Если мы говорим о защите людей, то это значительно ухудшит возможности их защиты. Для того, чтобы разорвать отношения, нужно признать войну. Будут совершенно другие последствия. Пока это политические дискуссии.

Но мы видим, что те усилия, которые прилагаются по защите прав граждан, не приносят результата. По сути, мы играем по чужим правилам, не нами придуманными. И сейчас возрастает угроза для обычных людей того, что российские спецслужбы просто начнут хватать кого нужно, и не только в Украине, и не только украинцев. 

«Пакет Яровой», который долго обсуждался, закрепил в 361 статье так называемый «международный терроризм». Похищение на уровне российского законодательства теперь закреплено как некая правовая норма. По сути, сбор информации на территории Украины может рассматриваться как следственные действия ФСБ. Да, здесь могут работать агенты ФСБ, это не исключено, но Россия еще пытается это узаконить. Риск есть не только на территории РФ, но и здесь. 

Как это может быть в практике? 

В «пакете Яровой» четко написано: терроризм против России на территории другого государства признается международным терроризмом. Следовательно, если ФСБ делала что-то на территории Украины для того, чтобы кого-то привлечь к ответственности, а, по сути, — похитила человека (как это было с Надеждой Савченко, к примеру), теперь это будет считаться в рамках расследования некого международного терроризма. Это, по сути, узаконивание схем похищения граждан Украины, и это реально, учитывая, что у нас немаленький кусок неконтролируемой границы…

На мой взгляд, это реальные угрозы в отношении как людей, которые бежали из РФ по политическим причинам и владеют какой-то информацией, которая может быть использована против РФ в международных трибуналах, так и украинских деятелей, которые могут повлиять на какие-то события, в том числе влиять на усиление санкций против России.