Центр журналістських розслідувань вже розповідав про російські GONGO (Government Organized Non-Governmental Organization) – державою утворені недержавні організації, які використовуються для просування інтересів цієї держави за кордоном. Починаємо новий цикл матеріалів про «друзів Криму» – асоціацію, яку правильніше було б назвати друзями Кремля, оскільки ця структура підтримується Россотрудничеством, а її завдання – легалізація незаконної анексії Криму Росією і зняття кримського питання зі світового порядку денного.
Кремлівські «друзі Криму» відвідують окупований півострів, намагаються впливати на уряди своїх країн, де створені клуби цієї асоціації, і ведуть проросійську пропаганду на міжнародних майданчиках. Про це – в розмові з Ескендером БАРІЄВИМ, керівником Кримськотатарського ресурсного центру в телепрограмі «Питання національної безпеки» з Валентиною Самар».
Валентина Самар: Відомо, що роботу із легалізації незаконної анексії Криму на півострові курує Георгій Мурадов. Це кар’єрний російський дипломат, який є представником «уряду» Криму при президентові Путіні і одночасно він є начебто громадським діячем. У російському реєстрі ми знайшли кілька громадських об’єднань, які він очолює, починаючи від «Російської асоціації міжнародного співробітництва» і закінчуючи організацією з вивчення «наследия Византии». Для чого потрібно цьому чиновнику бути ще одночасно і громадським діячем?
Ескендер Барієв: Он еще является и вице-премьером «Республики Крым». Однозначно, что этот человек – это не случайное лицо в Крыму, у него есть определенные задания: он выстраивает политику на территории Крыма, и он контролирует действия тех местных чиновников, кто стал поддерживать Российскую Федерацию после начала оккупации.
Почему создаются общественные организации, почему они используются в информационном плане и на дипломатическом уровне? В этом году только за последние полгода, особенно в связи с пандемией коронавируса, проводились ряд крупных международных мероприятий в формате онлайн. И если раньше, когда мы ездили и принимали непосредственное участие на заседании Совета Безопасности ООН по формату Аррии или, к примеру, на заседании комитетов ООН, или на ОБСЕ, то мы заранее регистрировались, и тут важно, что регистрируются не лица, а общественные организации. И, соответственно, когда едут общественные организации, то приглашают к выступлению их предствители, и там оргкомитет не разбирается, кто будет выступать от той или иной организации. И если раньше, когда это все происходило непосредственно в Варшаве или в Женеве, то каждое лицо, особенно из Крыма, которое планировало выехать на территорию того государства, где проводится данное мероприятие, должно получить визу. И люди, которые проживают в Крыму и имеют «крымские документы», не получают визы и соответственно не попадают на данное мероприятие.
Теперь в этих условиях Российская Федерация начала очень активно перестраиваться. Они сразу сориентировались на заседания Совета Безопасности ООН, которое проводилось в марте по инициативе Украины при поддержке наших западных партнеров, в первую очередь, балтийских стран. И мы уже там увидели «представителей Крыма», которые представляли российские интересы в оккупированном Крыму и пытались представить позицию крымчан.
Далее – заседание ОБСЕ, где от «Ассоциации международного сотрудничества» начал выступать Мурадов.
Валентина Самар: Тобто зараз в онлайн-режимі реєструється організація, а потім з’являється певна особа?
Фото: investigator.org.ua
Ескендер Барієв: Да. Но когда Мурадов выступал, он даже не включил камеру и не показал свое лицо. В какой-то момент, когда он пытался переключить камеру, мы заметили его лицо и сразу же сделали заявление и обращение во все международные организации, что Российская Федерация пытается использовать ситуацию с пандемией коронавируса, и инициирует участие представителей оккупационной власти непосредственно на международных площадках.
Валентина Самар: Чи була реакція на цю заяву, яку оприлюднив Кримськотатарський ресурсний центр? Чого ви домагалися і що отримали?
Ескендер Барієв: С одной стороны, для нас была важна реакция украинских компетентных органов, и с другой стороны, мы ставили задачу проинформировать международные структуры – ООН, ОБСЕ, Европейский парламент, Совет Европы — для того, чтобы организаторы понимали, что в формате онлайн нельзя допускать участие тех или иных лиц, которые там участие принимать не должны.
На данный момент такой явной реакции мы еще пока не получили, но пока мы и не сталкивались с последующими подобными мероприятиями, где мы будем тщательно отслеживать участие разных представителей. К тому же, сейчас «мертвый период» — лето, я думаю, ближе к сентябрю мы увидим более серьезную реакцию на все эти процессы.
Валентина Самар: Георгій Мурадов курує також «Асоціацією друзів Криму». Якщо вірити заявам, які розміщені на їхніх сайтах, то зараз такі структури «друзів Криму» діють у 30 країнах. Зрозуміло, що всі ці заходи, які вони проводять, зокрема і поїздки до Криму, фінансуються і Російською Федерацією, бо вони відстоюють її інтереси. Про утворені державою недержавні організації, зокрема і ті, які курує пан Мурадов з Криму, і які займаються тим, що намагаються легалізувати в світовому вже інформаційному полі крадіжку Криму Росією. Я знаю, що такі ж ҐОНҐО (GONGO) створюються в Криму, щоб показати, як щасливо живе кримськотатарський народ. Що є такі псевдонаціональні представницькі організації, які тепер показують іноземним гостям, що бувають у Криму, або ж представляють Крим на міжнародних майданчиках. Назвіть ці організації.
Ескендер Барієв: Эти организации, в том числе, пытались работать и внутри Курултая, поскольку Меджлис они запретили. Все это у них поломалось, сорвалось. Но при все том они смогли влиться. Самой влиятельной организацией я б назвал «Муфтият», который они стараются контролировать. Они способствовали проведению очередного Курултая мусульман, правда, этот Курултай мусульман проводился и ранее в периоды контроля Украины над Крымом. Но этот Курултай не может представлять крымскотатарский народ, светский Курултай – это совершенно другое, поэтому мы стараемся контролировать эту ситуацию.
Далее они начали предпринимать различные действия в виде создания совета при так называемом Госсовете – представителей крымских татар или аксакалов. Далее они начали предпринимать меры по созданию культурных автономий. Есть такой Ейваз Умеров, который пытался постоянно представлять именно культурную автономию крымских татар. Но, вы же понимаете, они регистрируют как культурную организацию, там два-три человека могут быть зарегистрированы и представлять потом целый крымскотатарский народ. Также ряд других организаций. В частности, они создавали «молодежь Крыма» — «Комитет крымскотатарской молодежи», так они назвали.
Но эти организации оказались все-таки слабыми, потому что они по сути не поддерживают народ, и они оказались в количестве двух-трех человек, не более. При все при этом оккупационная власть всячески пытается их представить на международных площадках. На ОБСЕ, и на Совете Безопасности по формуле Аррии представляет украинскую общественность девушка, которая, я так вижу, абсолютно не понимает, кто такие украинцы, не знает ни языка, ни истории.
Крымских татар пытались представить Асадуллах Баиров, были попытки, чтобы представлял главный редактор телеканала «Миллет» — Эрвин, который на данный момент уже не работает, он уволился.
Кстати, что касается телеканала «Миллет» (это совершенно свежая информация), если вы помните, 8 июля проводился обыск и, в связи с обыском, 19 человек написали заявления и уволились.
Фото: vesti.ru
Валентина Самар: На телеканалі проводився обшук?
Ескендер Барієв: Именно на телеканале. Там проверяли какие-то финансовые нарушения. Но в итоге получилось так, что следующий этап – это ликвидация телеканала «Миллет», а, я напомню, что «Миллет» создавался в противовес, сразу после закрытия телеканала ATR, когда он вынужден был выехать на материковую часть Украины. Тогда в апреле было заявлено, что будет создаваться телеканал «Миллет», и в августе он начал работать. А сегодня мы видим другие процессы. Мы видим, что идет ликвидация телеканала, и вместо него создается так называемый межнациональный канал. И что самое интересное – сегодня уже запрещено использовать какие-либо крымскотатарские названия тех или иных передач. Названия должны быть на русском языке.
То есть мы видим, как пошагово, для показухи, для представления на международном уровне оккупационные власти пытаются показать, что они активно заботятся об украинском или крымскотатарском языке, что способствуют созданию каналов, но потом создают условия, когда люди вынуждены уходить. Сама проблема заключается в том, что даже если это был пропагандистский канал, на крымскотатарском языке, но он хотя бы был на крымскотатарском языке, а сегодня они лишают крымских татар возможности слушать пропаганду на своем языке.
